Баритон из Узбекистана Аскар Лашкин десять лет назад рискнул и решился покорить оперную сцену Италии. Ехать в Италию, чтобы работать оперным певцом, как он сам признается, — это как отправиться в Тулу со своим самоваром. Но наш герой упорно шел к своей мечте. Что из этого вышло и каковы его успехи сегодня, Аскар рассказал нашей редакции.
С чего начиналась ваша карьера?
Я полностью посвятил себя оперной музыке с 15 лет. Окончив колледж им. Хамзы, поступил в театральный институт. Но когда мне осталось учиться всего один год, случилось так, что моя мечта уехать в Италию приблизилась. Тогда я бросил институт, срочно собрал документы и отправился навстречу мечте. То есть у меня не было никаких учебных программ, я не выигрывал грантов, а просто сказал, что поеду и буду поступать — наобум, без какой-либо поддержки. Сейчас я уже десятый год живу в Италии в городе Падуя, но также много работаю в Венеции, поэтому практически живу на два города. Пою в театрах, даю концерты и уже вышел на определенный уровень, когда у тебя есть свой собственный оперный агент.
Почему именно Италия?
Любой оперный певец, я думаю, мечтает об Италии — родине оперы. Хотя бы просто поехать и посмотреть на нее, ведь 80% оперного репертуара — на итальянском языке. У меня была довольно творческая семья: бабушка-балерина, дедушка — танцор в ансамбле Батыра Закирова. Мама тоже закончила музыкальное училище им. Хамзы, играла на фортепиано, и несмотря на то, что выбрала совсем другую профессию, сыграла очень важную роль в поддержке моих стремлений. Когда в детстве они включали пластинки с итальянскими песнями Робертино Лоретти, мне они очень нравились. Параллельно бабушка рассказывала про Италию, отчего в моей голове складывались определенные картинки. И потом я просто захотел уехать в эту страну.
Чем итальянский менталитет отличается от узбекского?
Многие говорят, что юг Италии очень похож на Узбекистан. Люди очень солнечные, открытые, много улыбаются, в чем-то простые. Итальянцы очень эмоциональные, это не стереотип, это действительно так. Сейчас они очень сильно переживают, потому что из-за пандемии перестали обниматься и целоваться, как раньше. Раньше при встрече и прощании минут по 15 уходило на объятия и поцелуи. Таковы традиции. Сейчас они страдают от того, что приходится здороваться лишь локтями — это уже не то. Говорят, солнце очень сильно влияет на характер людей, и именно оно, наверное, в чем-то объединяет Италию с восточными странами.
Для тех, кто не знает: расскажите о некоторых своих достижениях в оперной карьере.
Из свежих, достаточно крупных в моей карьере достижений, я, по-моему, второй узбекский певец за 40 лет существования Фестиваля Россини. Это самый крупный фестиваль в мире, посвященный великому композитору Джоаккино Россини, который проходит в городе Пезаро и на котором собираются певцы со всего мира. Именно этот фестиваль — трамплин в мировую карьеру для многих певцов. В прошлом году мне посчастливилось попасть в эту академию и дебютировать на фестивале. Отбор был среди певцов Нью-Йорка, Москвы, Италии. Из 476 участников выбрали 16, среди которых оказался и я. Это очень серьезное достижение в карьере оперного певца. Особенно для тех, кто специализируется на подобном репертуаре. Прямо перед приездом в Ташкент я прошел серьезный отбор на очень крупный фестиваль. И вот осенью меня ожидает турне по таким странам, как Китай, Чили, Иордания, Колумбия.
Меня выбрали для участия в опере «Севильский цирюльник» на роль Фигаро — играть главную партию. И это приятно, потому что из двухсот баритонов со всего мира выбрали всего двоих человек. Мне посчастливилось дебютировать в венецианском театре «Ла Фениче», который входит в двадцатку самых великих театров в мире, а также в Неаполе в театре «Сан-Карло» — это самый исторический театр Европы. Я без лишней скромности говорю, что в «Сан-Карло» за последние 50 лет никто из Узбекистана не пел, насколько мне известно. А в «Ла Фениче» я первый оперный певец из Узбекистана.
Расскажите о сложностях, с которыми вы столкнулись после отъезда.
Первые полгода в Италии было очень тяжело. С одной стороны ты чувствуешь себя туристом, у тебя эйфория, ведь это новая страна. А с другой стороны ты понимаешь, что ты не турист, тебе нужно оставаться и обживаться здесь. У меня был обратный билет с открытой датой — на всякий случай. Бывало, садился я вечером, открывал чемодан, доставал билет и, глядя на него, думал, возвращаться или не возвращаться? Я ведь ехал в Тулу со своим самоваром, то есть в страну оперных певцов. Часто, когда молодой певец куда-то едет, он думает, что его там встретят с распростертыми объятиями, ведь он такой талантливый. Нет, вообще не так! Если, конечно, ты не гений — тогда тебя наверняка заметят, и ты пробьешься, приехав даже из Монголии.
Я не гений. Это я сразу понимал. В чем-то талантлив, а в чем-то — нет. Когда я приехал в Италию, то ощутил, что никому там не нужен. Во время учебы ты еще можешь заявить о себе как о студенте. Например, будучи студентом, я уже дебютировал в театре. Но когда ты заканчиваешь консерваторию, то как будто обнуляешься: миг, и ты снова никто. И вот тут происходит переломный момент: например, с моего курса выпустилось человек сорок, и я знаю, что на сегодняшний день из нас поют только двое. То есть люди меняют профессию.
Был период, когда я работал не по профессии. Помню моменты, когда не знал, как платить за комнату, где я живу, не знал, что есть. Работал монтировщиком сцены среди 60 рабочих в касках на страшной жаре, на очень опасной работе. Но надо было жить, надо было выбираться. Я люблю этот период своей жизни, потому что он показал, до какого уровня я больше не позволю себе опуститься. В какой-то момент я сказал себе «Все, больше не вернусь на такую работу, я должен работать по своей профессии».
Что вы можете посоветовать тем, кто хочет реализовать себя в Италии?
Вот мы взрослеем, матереем, уже не верим в чудеса. Чем мы старше, тем сложнее переезжать за границу. Пока ты молодой, ты легче на подъем, тебе легче начать новую жизнь, выучить язык. Но я всегда говорю, Для меня самое страшное — дожить до 50 лет и сказать, что я всю жизнь мечтал, но даже не попробовал ничего сделать что для меня самое страшное — дожить до 50 лет и сказать, что я всю жизнь мечтал, но даже не попробовал, не осмелился. Поэтому считаю, что пробовать нужно в любом случае, даже если тебе все говорят, что не получится, даже если все говорят: «Ну куда собрался-то, в какую Италию, тебя там никто не возьмет». Если ты хочешь, нужно брать и пробовать, и даже если не получится, ты будешь знать, что ты попробовал. А если дать более практичный совет, то однозначно нужно учить языки. Я, слава Богу, сейчас говорю по-итальянски, но первые полгода было безумно тяжело. Все-таки, когда человек владеет языками, это как виза — открываются границы. Банально: английский язык позволит тебе работать по всему миру. Поэтому языки, мне кажется, — главная составляющая любой профессии.
THE MAG:
https://themag.uz/post/askar-lashkin
https://issue.themag.uz/issue/28/#page90
